Не воспитанная.

     Стояла середина лета, когда мы с матерью, без багажа с одним чемоданом выехали навсегда из города.  Который нас приютил, предоставив пищу и кров в трудные, голодные, военные годы. Принимая нас, как своих, сочувствовал нам, в какой то мере. Узбеки очень мудрый народ, видят твою душку насквозь. Их не обведёшь вокруг пальца. Восток дело тонкое. Вспоминаю всю жизнь этот край с теплотой и нежностью. Перед отъездом мне купили школьную форму из хлопчатобумажной ткани. Куда мы держим путь,  я не знала. Ехали через Ташкент долго и нудно. Наконец  очутились  в Оренбурге. . Первое на что я обратила внимание, так это недостаток солнечного света.  Зелень была, какой то бледной, почти салатной, чем зелёной, но приятной на глаз. На пригорке увидела впервые в жизни рощицу молодых берёз. От такой невидимой красоты я замерла на месте и долго стояла в оцепенении, боясь даже дышать, что бы ни вспугнуть это прекрасное мгновение. Она навсегда оставила след в моём сердце. Иногда это красота  является мне во сне. Из Оренбурга надо было ехать до пункта назначения некоторое количество километров на попутной машине, так как  автобусы в то время не ходили. Нас подобрала полуторка с деревянной будкой. Внутри были скамейки. Мы расположились возле кабины. Людей было много. Доехали без особых приключений,  если,   не считая, что мне через платок в голову воткнулась щепка. Я взвыла от боли, не понимая, что происходит. Машину остановили, разобрались,  в чём дело. Из головы моей вынули занозу. Когда стемнело, в окнах горел свет, мы зашли в какой то двор. Мать постучалась, хозяин открыл нам двери, и мы вошли в помещение. Прихожая была большая, где   кроме стола, стоявшего у окна, никакой мебели больше не было. Мы прошли дальше в маленькую комнатушку, где стояла кровать моей сестры и её мужа. Всю дорогу мы ничего не ели. Наш приезд никакой радости   никому не доставил. Мы были, как в тягость. Нас просто терпели. Мать поставила чемодан в углу на полу. Возле него мы устроились на ночь, постелив одеяло и положив на него подушку. Пустой чужой чемодан стоял на табуретке с открытой крышкой.  На дне его я заметила кусочки сахара рафинада. Пошла,  в прихожую к столу взяла небольшой кусок хлеба, чей он был,  я ни задумывалась. Набрала из ведра воды кружку, подобрала из чемодана все кусочки сахара, стоя съела, запивая водой. Кружку отнесла на место. Не раздеваясь,  легла на пол спать. Быстро уснула. Проснулась рано утром. От нечего делать отправилась осматривать окрестности местности. У хозяйки был сын, лет 6, который уже катался на трёхколёсном велосипеде за двором.  Он был очень упитанный, не по годам рослый, настроенный ко мне враждебно. Норовил наехать на меня велосипедом. Я увёртывалась от него. Отбегая  в сторону, но он продолжал это своё действие, находя в  этом занятии  удовольствие. Наконец мне надоело такое положение. Я ударила его наотмашь по лицу рукой. Он взвыл басом и побежал в дом. Выскочила моя сестра, его мать и он плачущий. Все накинулись на меня. Сестра кричала:

- Ты чего здоровая лошадь, он же меньше тебя, чего ты его обижаешь?  Мать мальчика кричала:

- Ишь, какая ты  драчливая, не смей трогать моего сына. Ещё раз тронешь, смотри мне, я тебя покажу. Ишь, какая грамотная. Что бы ни накалять обстановку, я ушла в лес, который находился почти рядом с жильём. Вернулась назад из леса, когда стало темнеть. Постель уже была постелена на полу. Все легли спать, потушили свет. За прошедший день, мать с сестрой нашли на окраине посёлка квартиру, куда мы и перебрались. Вот так меня встретила Башкирия. Видно причиной выселения нас была моя не воспитанность. Хозяйка бесцеремонно показала нам на двери.