Двор был глухой. Чужие строения со всех сторон окружали его.. Никто по двору из чужых не ходил. Только одна женщина татарской национальности посредине двора поставила свой туалет. Каждое утро она появлялась во дворе с огромным кувшином в руках и надолго скрывалась в своём туалете. У неё было трое детей, самому младшему  около 3 лет. Дети в туалет, который был расположен во дворе не ходили. Где они проводили этот ритуал, мне было неизвестно. Двор был без какой либо растительности, по какой-то причине, на почве двора не росла, даже сорная трава. Только в одном месте, где как грибы,  из-под,  земли торчали землянки, пышно разрослась конопля.  Когда появились на них семена, я сгибала огромные высокие плети, срывала семена, очистив руками от шелухи,  и ела их. Это был  для меня дневной рацион. Я настолько привыкла к голоданию, что хватало, как птице иногда поклевать, отыскав несколько зёрен. Недалёко от конопли росла летом касторка. Кто её садил, не знаю, вероятно для красоты, так как она  цвела огромными белыми цветами, похожие на коллы. Однажды касторка сформировала огромные семена, похожие на грецкие орехи. Я после нескольких дней голода решила попробовать. А не пойдут эти орехи мне в еду. Сорвав семья, я разбила скорлупу и нашла в середине огромную мясистую белую сердцевину, похожую на ядро ореха. Попробовав на вкус, с голоду я решила, что это вполне съедобный продукт. Я наелась, Какие были последствия, лучше об этом никому не знать.

     Всё было тихо и спокойно, каждый жил своей жизнью. Никто никого не трогал. И никто друг с другом не разговаривал. Мы жили в стане на правах беженцев. Коренные жители  другой нации и вероисповедания. Да и вообще народность Средней Азии живут своим мирком, не задевая друг друга и не общаясь без веской причины. Женщины, как на Украине или в России, не сидят на лавочках и не занимаются сплетнями. Женщины мусульманки копаются в своём дворе, занимаясь по хозяйству без единого слова. Только слышны  во дворах детские голоса. Я была вхожая в любой мусульманский двор. Часто в осеннюю пору, зимнюю погоду, мы дети прятались в коврах от холода на топчане. Грызли жареный ячмень, считая его большим лакомством. Что бы я ни делала,  и как бы ни шалила, женщины мусульманки стоически терпели меня. Не выплескивая в мой адрес никаких эмоций. Однажды, случайно, балуясь,  я разбила малышу сильно лоб. Кровь хлестала с раны. Женщина его мать достала бинт, перевязала, молча, чистым бинтом и куда-то отвела.  Не смотря, что я была дошкольного возраста, угрызение совести меня мучили целый день. Почему они так лояльно ко мне относились, мне приходилось только догадываться. Причин на это было много. Да и восток дело тонкое. Всё было тихо и спокойно, до тех пор, покуда в нашем дворе появилась огромная собака, похожая на овчарку, но не чистой породы. Вся забота о её существовании легла на мои детские плечи. Я с котелком, рано утром шла километров за четыре в противоположную сторону от нашего жилья каждый день. В столовой я брала пищевые отходы, что бы накормить собаку. Груз был не большой в котелке было килограмм два пищи. Но я настолько была слаба от недоедания, что мне приходилось несколько раз останавливаться и отдыхать. Я проделала  это каждый день, несмотря ни на дождь. . Домой я добиралась, как раз в обед. Роза, так звали собаку,  встречала меня, виляя хвостом. Аппетит у неё был отличный.  Она съедала это быстро не оставляя ни крошки. Вскоре у неё появились щенки, похожие на круглые шарики, настолько они были упитанные. Роза, привыкнув ко двору, посчитав своим собачим разумом, что двор необходимо охранять от всех непрошенных гостей. Стала раскрывать свою пасть и сдавать какой то звук типа лая.  Мне кажется это было причиной разлада между моей матерью и соседкой.  Мать  моя молчала, а соседка татарской национальности отводила душу, кричала, что развели собак не пройдёшь в туалет.  Что из себя здесь корчишь, - кричала она, - понарожала сучек.  Это как бы была я и моя сестра.  Вот другое дело у меня, - кричала она, - у меня три сына. Вырастут , будут защитниками Родины, не то что твои сучки.  Мать моя гречанка, воспитанная в духе покорности, ругаться не собиралась. Мы выслушивали её гадкие слова,  молча.  Наконец  вылив свои эмоции,  она удалялась за глухую стенку. Опять наступала прежняя тишина и спокойствие. Это повторялось несколько раз. Роза, как всегда была не на привязи и гуляла по двору,   где хотела. Щенки, то появлялись, то исчезали с двора. Однажды, принеся ей,  корм я  заметила, что у Розы не закрывается пасть. Она отказывалась от пищи, даже не могла пить воду. С каждым днём моя Роза угасала. Я не ходила за кормом, так как она его не ела.

      Дожив до преклонного возраста, я всю жизнь корю себя за то, что не догадалась повести на приём к ветврачу. Хотя мне от роду было 5 лет. Я догадалась, что соседка ей дала кусок хлеба, в который была спрятана иголка. Иголка застряла у Розы в горле. Перед смертью Роза подошла ко мне и посмотрела мне в глаза. Слёзы ручьём потекли с её глаз. Она будто просила меня спасти её от смерти. Но в, то время я не соображала, как это сделать. На другой день её не стало. Она умерла. Двор опустел..  Вскоре после смерти  Розы, младший сынок нашей соседки почти без никакой причины умер. Я не могу об этом судить, но в этом я узрела, что-то мистическое. Мы от животных далеко не ушли. Надо не быть жестоко сердечным. Ибо всё возвращается нам и хорошее и плохое со временем. Как бы  ни было трудно, а постоянно надо совершенствоваться,  и стремится к гармонии души и тела.