Нина Ивановна задумала зарезать свою единственную козу. Руки у неё были сильными, что муху прихлопнуть, что козу зарезать, для неё не составляло труда.  Она жила с дочкой на краю небольшого посёлка, заброшенного людьми и Богом.  Пригласила сына с невесткой на свежину, Сын не заставил себя долго ждать, явился с  женой. Коза уже была зарезана. Вскоре мать содрала шкуру с козы, выпустила  наружу все внутренности, разрубила козу на куски, сложила в огромную кастрюлю мясо, залила водой и поставила варить на  огонь, даже не посолив. Вскоре содержимое кастрюли закипело.  Через час сварилось мясо. Вся кастрюля была поставлена на стол. Четыре человека уселись пировать. Выпив по сто грамм они каждый накладывал себе в тарелку столько,  сколько хотел  Ели молча с  аппетитом,  наливая по сто грамм по второй, по третьей рюмке. Сын, дочь и мать, кроме невестки, пресытившись едой,  выходили во двор  и занимались упражнением на бревне для желудка, что бы опорожнить его, одним словом катались на бревне. затем принимались заново за еду, не забывая наливать по сто грамм. Самогонки было вдоль, хозяйка умела её гнать.

- А. что ты не ешь, - спросила свекруха невестку.

- Да я и так большой кусок съела, уже наелась,  - ответила та. Ели до тех пор, пока в кастрюли ничего не осталось, кроме бульона. В 12 часов ночи сын и его жена стали собираться домой. Она дала два ребра от козы, сказав при этом:

- Отдаю вам всё, что осталось. Вернулись домой супруги, часа в два ночи, им открыла дверь мать жены, которая жила с ними.

- На, - сказала дочь, протянув два ребра матери.

- А, что так мало.

- Всю съели, - был ответ.

   Видно,   в некоторых местах   сохранились древние   обычаи, что пируют до с хочу пока не надоест,  если хозяин зарезал, какую-то живность А то что съедено, совсем и не жалко для себя и для своих близких родственников, может быть это сближает их, но как бы не было, а козы не стало. В один присест,  как ветром сдуло  её. Так как у нас ведётся пировать, так пировать.