В институте, где я работала решили отметить юбилей базы отдыха
расположенном под Славяногорском. В этот
день я не смогла туда приехать. Надо было сдать отчёт по транспорту за месяц. И
оформить отпуск. Во второй половине дня я управилась с делами, мы решили с
мужем ехать на базу отдыха электричкой. Наскоро собрав необходимые вещи, без палатки, прихватив только одно
одеяло. Нам объяснили, что на базе отдыха всё есть и палатки и посуда.
Добрались до Славяногорска за 4 часа, а
где-то, в пять часов, войдя в лес, мы
стали искать базу отдыха от института. Дошли до слияния двух рек Старого Оскола
и Сиверского Донца. В Осколе вода была мутная, с примесью глины, а в Северском
Донце чистая, на первый взгляд. При слиянии вода мешалась и становилась более
мене чистой. Стали искать переправу или какой-то мост. Что бы перейти на другую
сторону. Облазив всё вокруг, мы так ничего не нашли, ни переправы, ни базы
отдыха. Начинали сгущаться сумерки. Назад идти далеко. Мы решили, хоть, как-то
переночевать в лесу. Пока совсем не
стемнело, муж Виктор наломал веток и наскоро смастерил шалаш. Работа была
топорная, крыша шалаша имела убогий вид, видны были просветы неба. Мы разожгли костёр, так как
донимали комары. Они тучами летали вокруг. Только огонь и дым немного
отпугивали их. Стемнело быстро. Мы, не
раздеваясь, улеглись на ветки, вместо
постели и укрылись одеялом. Костёр потух. Комары тучами устремились в наш
шалаш. Целую ночь мы не сомкнули глаз, отбиваясь от этих полчищ, кровожадных тварей. К утру мы выглядели
плачевно, без сна, искусанные комарами.
Это только надо было видеть, комары в шалаше, напившись крови всю ночь,
висели гроздьями на ветках. Видно отдыхая, готовясь к следующему бою. Стал
вопрос идти назад или продолжать наш плачевный отдых. Решили не сдаваться. За
целый день мы укрепили свои позиции. Шалаш уже не казался, таким дырявим. И его видно было уже с далека. Метров за сто ещё кто-то расположился
в палатке, так, что нам не было скучно,
От усталости и без сна, мы были
раздражительны и неуравновешенны. Наступил вечер. Мы долго сидели у костра, но,
как только он потух и мы улеглись в шалаше, комары продолжили пир, повторилась
первая ночь. Опять нас искусали и опять без сна. Третья ночь не отличалась
ничем от первой. Мы просто выбились из сил. Цистрон уже не действовал на мужа,
он сидел безучастный, ко всему равнодушный с опухшим лицом. Отказывался, есть, приготовленную мною на костре похлёбку.
Я выглядела не лучше. На четвёртый день, мы вечером не жгли костёр, молча, не договариваясь, только стало темнеть, мы
рухнули в шалаш на подстилку из веток и как убитые уснули без сновидений. По - моему, если бы, кто-то тянул за ноги, мы
всё равно не проснулись, так как были в глубоком трансе. Проспали до обеда следующего дня. Проснулись
бодрыми, отдохнувшими и жизнерадостными. Стали строить планы, сходить на базар,
в магазин за продуктами и купить, кой какое одеяло. К вечеру посидев у костра,
мы решили утром , отправится за покупками. Какое было наше удивление, когда
заметили, что комары не летят к нам в шалаш, а наоборот вылетают из него. Спали
мы спокойно, комары нас не трогали совершенно. Наутро, можно было видеть, как комары висят гроздьями
под крышей шалаша. Видно они, пропитавшись дымом, имели с нами одинаковый запах, приняв нас за
своих. Пробыли мы на слиянии 20 дней на слиянии, комары нас не трогали, жили с нами дружно. В одну из ночей у мужа
сдали нервы. Он в сонном состоянии выскочил из шалаша, закричал диким голосом и
скрылся в лесу. Я осталась одна в беспросветной темени. Не знаю, сколько я
просидела, вернулся муж и опять лёг на своё место. Не понимаю, как ему
удавалось в такой темноте, не столкнутся
в лесу с деревом и отыскать назад путь, Из этого всего сказанного, можно сделать вывод, что
человек адаптируется в любом положении, привыкает к обстановке, только не надо
падать духом из любого положения есть выход оптимальный. Пробыли мы там, около 20 дней, базу отдыха искать не
пытались. Нам и здесь было хорошо. Отдыхали так, как полагается, ходили за
грибами, ловили рыбу, варили уху. Когда уезжали всю посуду зарыли в землю,
может быть она и сейчас там лежит. Больше ни разу не представились случая ещё
раз побывать там
|
